0b4267a2     

Костин Андрей - Гость Из Верхнего Озера



Андрей Костин
ГОСТЬ ИЗ ВЕРХНЕГО ОЗЕРА
Малыш проснулся среди ночи. Осторожно, чтобы никого не разбудить,
перевернулся на другой бок. Ночь была непроглядная, густая, словно вода в
Черном озере. Заворочался во сне Длиннорукий. Где-то на краю леса что-то
зарычало, хрипло и злобно, звук нарастал, менялся, пока не перешел в
тоскливый, протяжный вой.
Белобородый говорил, что так кричат мохнатые деревья, когда умирают. Но
Белобородому не особенно можно было верить: после того, как его искусали
резальщики, он стал часто заговариваться. Малыш вспомнил, каким его тогда
принесли из леса и испуганно поежился. Снова заворочался и застонал
Длиннорукий и Малыш подумал, что надо было бы его разбудить, а то ещё скорчит
во сне, как Красавчика, и придется ему уйти тогда к шатунам.
Малыш любил Длиннорукого, и ему было бы жалко с ним расставаться. Шатуны
ведь перестают людьми быть - несколько раз в лесу переночуют - и уже не люди.
К ним и близко-то подойти страшно, не то что в деревню пускать. Правда,
Белобородый говорил, что они прямо с самого начала шатунами народились, но
Белобородый был просто не в своем уме - Малыш уже видел младенцев, и все они
были как маленькие люди и ничуть на шатунов не похожи. Значит, это потом их
лес в шатунов зачем-то превращает и тут уж деваться им некуда, конченное
дело...
От таких мыслей Малышу стало страшно и спать вовсе расхотелось. Он решил
подумать о чем-нибудь приятном, например о том, как его гладила по волосам
Сероглазая во время полуденного отдыха, или о том, как он утром отправится к
Зелёным холмам и, может быть, найдет дорогу к Пропавшей деревне...
- Хватай её, за волосы хватай, - закричал во сне Длиннорукий.
Малыш слез с лежанки, подполз к нему и дернул за ногу.
- Что?! Где?! - подскочил Длиннорукий. Затряс головой, чтобы проснуться
окончательно, и, увидев Малыша, успокоился.
- А, это ты... Тут такая чепуха привиделась... От духоты, наверное. Давай
на свежий воздух вылезем, подышим?
- Стра-ашно, - замялся Малыш.
- Чего там страшного? Мы возле самого выхода посидим - и обратно.
- Ну, если возле самого выхода, то пойдем. Длиннорукий жадно сопел и
отфыркивался, словно не на свежий воздух вышел, а нырнул с разбега в речку. Он
подставлял то один, то другой бок под набегавший прохладный ветерок и блаженно
потягивался...
- Ты чего не спал? - спросил он Малыша.
- Мохнатое дерево завыло, вот и проснулся.
- Глупости всё это. Деревья не воют. Ты Белобородого не слушай. Резальщики
- те воют. А деревья - никогда.
- Я и не слушаю, - сказал Малыш, - может, дерево выло, а может -
резальщики. Почем я знаю. Выл кто-то, и всё тут.
- А где выл?
- На краю леса, за Черным камнем.
- Тогда точно не дерево... И не резальщики... Там им делать нечего.
- Вот и я думаю - нечего.
Длиннорукий почесал затылок - он это всегда делал, когда задумывался - и,
наконец, сказал:
- Слушай, а давай сходим туда, посмотрим, кто это мог выть?
- Не могу, я с утра к Зелёным холмам собирался, к Пропавшей деревне...
- Зря ты с уходящими дружбу водишь... Они людей едят.
- Враньё всё это, они вообще мяса не едят.
- Я и не говорю, что мясо... А вот люди у них пропадают. Красавчик к ним
ходил - и пропал.
- Он к шатунам ушел.
- Может, и к шатунам... - Длиннорукий кончил чесать затылок и оживился, -
Малыш, а пойдем-ка сейчас и посмотрим, кто это там выл?
- Сейчас?!
- Ну да, а что тут такого? Факелы возьмем - и пойдем.
- Не-ет, я ночью туда не пойду...
- Тогда до Круглой пещеры дойдем - и обратно.
- Там женщи



Содержание раздела